«Я чувствовал себя вечно подгоняемым стыдом» [1]: как научиться читать заново

Чтение – это фундаментальная практика изучения, интеграции и приобщения к культуре, а также базовый навык, который мы получаем чаще всего до поступления в начальную школу. Нас учат узнавать и различать буквы, складывать их в слова, из слов вычленять образы, понимать целые предложения. Но эта практика не нейтральна сама по себе, она учит нас встраиваться, вводит в круг «своих». Нас учат сначала читать линейно, не пропуская ни слова, подстраиваться в чтении под общие правила. Обучение чтению учит также механизмам исключения и нормализации этих исключений, когда нам предлагают выделить в высказывании главное и подчиненное предложение, определить основную мысль автора или авторки (как правило, все же автора), отбросив остальные идеи как менее важные. В социальном смысле практики научения чтению предлагают взгляд на мир как на иерархическую среду и приглашают практиковать эту иерархию. Например, когда в начальной школе нужно выполнить задание на скорость чтения, вдруг оказывается, что не все читающие равны перед текстом и между собой, что у всех нас разная скорость чтения и она по-разному оценивается. Ненормально, если твоя скорость ниже нормы. (Но кто ее придумал?) Или когда в классе по очереди читают текст по абзацам или ролям, учени_цы — от волнения, недостатка опыта или по другим причинам — начинают сбиваться, их практику чтения оценивают как неудовлетворительную. Тогда запускаются механизмы социальной иерархии в отдельно взятом сообществе. Другими словами, практика чтения — это всегда политическое действие. И хотя мы, как правило, воспринимаем чтение как естественную или, лучше сказать, неотъемлемую способность современного человека, она работает политически как воспроизведение и нормализация механизмов, которые обеспечивают социальный порядок. Именно поэтому многие испытывают чувство тревоги, когда сталкиваются с непривычными или сложными текстами, или вспоминают со страхом и болью процесс обучения чтению в школе. Мы чувствуем отчуждение, набор навязанных правил и практик.

Поскольку чтение воспринимается как базовый культурный навык, читать по-другому нам кажется странным или, по крайней мере, несерьезным, а если попробовать публично читать текст каким-то другим способом — это может угрожать исключением из того, что Сара Ахмед назвала «общим столом счастья» [2], потому что вы, таким образом, подвергаете социальный порядок сомнению и, как отмечает исследовательница, лишаете радости тех, кто воспроизводит данный порядок автоматически, угрожая «и всему тому, что собирается вокруг стола, и тому, что располагается на нем» [3].

Тем интереснее и важнее вычленять те практики, которые предлагают иные методы чтения или другую организацию чтения и обсуждения текстов, поскольку, с одной стороны, такие практики позволяют увидеть, как сам процесс чтения конструирует субъект чтения и воспроизводит существующие социальные и политические структуры, а с другой — предложить иной взгляд на мир, по-другому скомпоновать существующие отношения. И здесь именно практики современного искусства будут особенно важны и интересны, поскольку его инструментарий содержит в себе инструменты политического воображения и игры, что позволяет преодолеть маргинализацию других форм чтения, поскольку художник или художница уже в каком-то смысле маргинализированы и занимают позицию «на стороне слабых» [4].

Одна из таких практик — это проект «Читанка» [Fig.1], инициированный украинскими художницами Ульяной Быченковой и Анной Щербиной, который представляет собой регулярные читательские встречи художни_ц, исследователь_ниц, активисто_к. Они исходят из тезиса о том, что текст обладает материальностью и представляет собой политическое удовольствие, лишенное своего утилитарного значения. Интенцией к формированию регулярных собраний и предложению другой практики организации чтения стало желание преодолеть фрустрацию по отношению к сложным концептуальным, теоретическим текстам. Выбирая феминистскую оптику как подход, который имеет дело с деконструкцией любых властных структур и иерархий, а также преодолевая диктат субъект-объектных отношений, «Читанка» предлагает метод более инклюзивного, дружелюбного чтения. Практика подразумевает последовательное чтение и его обсуждение — читающ_ая сама решает, когда остановиться и начать обсуждение. Таким образом, все присутствующие оказываются в одинаковых условиях, не имеет значения, читала ли ты текст, он обсуждается последовательно по предложениям или абзацам, без желания сразу же определить главную мысль автор_ки и отклонить прочие суждения. Поиск важных для себя идей и мыслей не делится на правильный и неправильный, а определяется в коллективном обсуждении. «Читанка» отказывается от традиционной формы, когда тот, кто знает больше, объясняет «менее знающим», что именно хотел сказать автор_ка. Все участни_цы оказываются в ситуации «не-знания». Читающим удается организовать практику чтения менее репрессивно, снизить уровень фрустрации перед сложными теоретическими текстами, внедрить теорию в свою художественную или исследовательскую практику.

Еще один пример другой организации чтения и другого способа чтения — практики чтения беларусского «Проблемного коллектива». В своей работе «Методы чтения» [информация о произведении выше в "Избранные произведения". - Прим. ред.] художественная и исследовательская группа предлагает различные партитуры чтения списка работ, которые были представлены в павильоне «Международной организации помощи революции» (МОПР) на Первой Всебеларусской сельскохозяйственной выставке в Минске в 1930 году. Известно, что павильон был посвящен истории политического насилия. Однако, кроме имени художника и дизайнера павильона Александра Ахола-Вало и бюрократического, на первый взгляд, совершенно непроницаемого и неинформативного списка экспонатов павильона, до нас практически ничего не дошло, фотодокументация самой выставки практически отсутствует.

Отталкиваясь от раннесоветских изб-читален и практики ликвидации безграмотности среди крестьян и рабочих, «Проблемный коллектив» предлагает нам разучиться читать традиционно и попробовать партитуры, которые основаны на совершенно других способах работы с текстом.  Например, читатель_ница может прочесть только гласные в списке или заменить все существительные словом «красный» или каким-либо жестом. Участни_цы будто заново открывают для себя способы чтения, находясь в позиции читатель_ницы, которая еще не обрела способность читать. «Проблемный коллектив» исходит из жеста «не-знания» как позиции, с которой могут начинаться политические и социальные изменения.

Коллективное чтение и перечитывание, а также способы чтения этого простого бюрократического списка экспонатов переводят текст из сухого, официального документа в художественный и политический контекст. «Метод чтения» не стремится раскрыть первоначальный смысл списка произведений или реконструировать павильон, идея, скорее, состоит в том, чтобы создать новые формы коллективного взаимодействия и новые эмансипативные практики, свободные от приобретенного рефлекса привычных положений наших тел.

Более того, сам список, помещенный в новый контекст, может формировать сложные системы связей и отсылок, соединяя между собой, например, несколько событий, которые произошли в разных временных отрезках. Так, на выставке A Promise of Kneropy в Братиславе «Проблемный коллектив» активировал список экспонатов павильона МОПР, связав его с серией забастовок и бойкотов, которые происходили во время протестов в Беларуси в 2020-2021 годах. Один из методов чтения предполагал поиск резонирующих слов и фраз между списком и «Информационном стендом» [информация о произведении выше в "Избранные серии работ". - Прим. ред.], который включал в себя поэтико-политический манифест о невидимой забастовке, высказывания, документы и изображения рабочих движений, связи забастовок с природой, воспроизводством и чтением. Таким образом, на первый взгляд формальный документ, не предназначенный для вдумчивого чтения, в ситуации иных, отличных от конвенциональных практик чтения, открывал новые возможности для анализа политических событий, преодолевал отчуждение между абстракцией текста и конкретностью исторических событий, находил разрывы в бюрократическом списке и позволял их пропустить через собственный опыт и сопереживание в коллективных практиках чтения.

Будучи политически ангажированной практикой, сдвиг в привычных способах организации чтения или методе чтения может стать точкой отсчета других социальных отношений, где именно «не-знание» привычных, конвенциональных форм чтения становится важным объединяющим фактором, снимающим практику исключения и иерархии, а само незнание — началом для трансформаций и поиска новых форм коллективной организации.

-

Примечания:

[1] «Я чувствовал себя вечно подгоняемым стыдом» – эту фразу произнес мой партнер, рассказывая о своем опыте обучения чтению в начальной школе. Он описывает этот опыт как один из самых дискомфортных и фрустрирующих в своем детстве.

[2] Ахмед С. Феминистки-кайфоломщицы (и другие своевольные субъекты). – Художественный журнал № 108, 2019.

[3] Там же.

[4] Из манифеста «Фабрики найденных одежд».