"Я чувствовал себя вечно подгоняемым стыдом": как научиться читать заново

_{Текст представлен в рамках выставки}

Кураторка и исследовательница рассматривает чтение как жест прерывания и политическую практику на примере проекта "Читанка" (Ульяна Быченкова, Анна Щербина) и партитур чтения Проблемного Коллектива.

"Я чувствовал себя вечно подгоняемым стыдом": как научиться читать заново

Чтение – это фундаментальная практика изучения, интеграции и приобщения к культуре, а также базовый навык, который мы получаем чаще всего до поступления в начальную школу. Нас учат узнавать и различать буквы, складывать их в слова, из слов вычленять образы, понимать целые предложения. Но эта практика не нейтральна сама по себе, она учит нас встраиваться, вводит в круг "своих". Нас учат сначала читать линейно, не пропуская ни слова, подстраиваться в чтении под общие правила. Обучение чтению учит также механизмам исключения и нормализации этих исключений, когда нам предлагают выделить в высказывании главное и подчиненное предложение, определить основную мысль автора или авторки (как правило, все же автора), отбросив остальные идеи как менее важные. В социальном смысле практики научения чтению предлагают взгляд на мир как на иерархическую среду и приглашают практиковать эту иерархию. Например, когда в начальной школе нужно выполнить задание на скорость чтения, вдруг оказывается, что не все читающие равны перед текстом и между собой, что у всех нас разная скорость чтения и она по-разному оценивается. Ненормально, если твоя скорость ниже нормы. (Но кто ее придумал?) Или когда в классе по очереди читают текст по абзацам или ролям, учени_цы — от волнения, недостатка опыта или по другим причинам — начинают сбиваться, их практику чтения оценивают как неудовлетворительную. Тогда запускаются механизмы социальной иерархии в отдельно взятом сообществе. Другими словами, практика чтения — это всегда политическое действие. И хотя мы, как правило, воспринимаем чтение как естественную или, лучше сказать, неотъемлемую способность современного человека, она работает политически как воспроизведение и нормализация механизмов, которые обеспечивают социальный порядок. Именно поэтому многие испытывают чувство тревоги, когда сталкиваются с непривычными или сложными текстами, или вспоминают со страхом и болью процесс обучения чтению в школе. Мы чувствуем отчуждение, набор навязанных правил и практик.

Поскольку чтение воспринимается как базовый культурный навык, читать по-другому нам кажется странным или, по крайней мере, несерьезным, а если попробовать публично читать текст каким-то другим способом — это может угрожать исключением из того, что Сара Ахмед назвала "общим столом счастья", потому что вы, таким образом, подвергаете социальный порядок сомнению и, как отмечает исследовательница, лишаете радости тех, кто воспроизводит данный порядок автоматически, угрожая "и всему тому, что собирается вокруг стола, и тому, что располагается на нем".

Тем интереснее и важнее вычленять те практики, которые предлагают иные методы чтения или другую организацию чтения и обсуждения текстов, поскольку, с одной стороны, такие практики позволяют увидеть, как сам процесс чтения конструирует субъект чтения и воспроизводит существующие социальные и политические структуры, а с другой — предложить иной взгляд на мир, по-другому скомпоновать существующие отношения. И здесь именно практики современного искусства будут особенно важны и интересны, поскольку его инструментарий содержит в себе инструменты политического воображения и игры, что позволяет преодолеть маргинализацию других форм чтения, поскольку художник или художница уже в каком-то смысле маргинализированы и занимают позицию "на стороне слабых".

_{"Читанка", фотодокументация практики в рамках выставки «Я подъезжала к городу, которого еще не знала», Днепр, 2021. © Фото: Юлия Цибань.}

Одна из таких практик — это проект "Читанка", инициированный украинскими художницами Ульяной Быченковой и Анной Щербиной, который представляет собой регулярные читательские встречи художни_ц, исследователь_ниц, активисто_к. Они исходят из тезиса о том, что текст обладает материальностью и представляет собой политическое удовольствие, лишенное своего утилитарного значения. Интенцией к формированию регулярных собраний и предложению другой практики организации чтения стало желание преодолеть фрустрацию по отношению к сложным концептуальным, теоретическим текстам. Выбирая феминистскую оптику как подход, который имеет дело с деконструкцией любых властных структур и иерархий, а также преодолевая диктат субъект-объектных отношений, "Читанка" предлагает метод более инклюзивного, дружелюбного чтения. Практика подразумевает последовательное чтение и его обсуждение — читающ_ая сама решает, когда остановиться и начать обсуждение. Таким образом, все присутствующие оказываются в одинаковых условиях, не имеет значения, читала ли ты текст, он обсуждается последовательно по предложениям или абзацам, без желания сразу же определить главную мысль автор_ки и отклонить прочие суждения. Поиск важных для себя идей и мыслей не делится на правильный и неправильный, а определяется в коллективном обсуждении. "Читанка" отказывается от традиционной формы, когда тот, кто знает больше, объясняет "менее знающим", что именно хотел сказать автор_ка. Все участни_цы оказываются в ситуации "не-знания". Читающим удается организовать практику чтения менее репрессивно, снизить уровень фрустрации перед сложными теоретическими текстами, внедрить теорию в свою художественную или исследовательскую практику.

_{© "Проблемный коллектив": "Метод чтения", 2021 / © Фото: Chiara Rendek}

Еще один пример другой организации чтения и другого способа чтения — практики чтения беларусского "". В своей работе "" художественная и исследовательская группа предлагает различные партитуры чтения списка работ, которые были представлены в павильоне "Международной организации помощи революции" (МОПР) на Первой Всебеларусской сельскохозяйственной выставке в Минске в 1930 году. Известно, что павильон был посвящен истории политического насилия. Однако, кроме имени художника и дизайнера павильона Александра Ахола-Вало и бюрократического, на первый взгляд, совершенно непроницаемого и неинформативного списка экспонатов павильона, до нас практически ничего не дошло, фотодокументация самой выставки практически отсутствует.

Отталкиваясь от раннесоветских изб-читален и практики ликвидации безграмотности среди крестьян и рабочих, "Проблемный коллектив" предлагает нам разучиться читать традиционно и попробовать партитуры, которые основаны на совершенно других способах работы с текстом. Например, читатель_ница может прочесть только гласные в списке или заменить все существительные словом "красный" или каким-либо жестом. Участни_цы будто заново открывают для себя способы чтения, находясь в позиции читатель_ницы, котор_ая еще не обрел_а способность читать. "Проблемный коллектив" исходит из жеста "не-знания" как позиции, с которой могут начинаться политические и социальные изменения.

Коллективное чтение и перечитывание, а также способы чтения этого простого бюрократического списка экспонатов переводят текст из сухого, официального документа в художественный и политический контекст. "Метод чтения" не стремится раскрыть первоначальный смысл списка произведений или реконструировать павильон, идея, скорее, состоит в том, чтобы создать новые формы коллективного взаимодействия и новые эмансипативные практики, свободные от приобретенного рефлекса привычных положений наших тел.

_{© "Проблемный коллектив": серия "Информационные стенды", 2020–2021 / © фото: Oleksandr Popenko}

Более того, сам список, помещенный в новый контекст, может формировать сложные системы связей и отсылок, соединяя между собой, например, несколько событий, которые произошли в разных временных отрезках. Так, на выставке A Promise of Kneropy в Братиславе "Проблемный коллектив" активировал список экспонатов павильона МОДР, связав его с серией забастовок и бойкотов, которые происходили во время протестов в Беларуси в 2020–2021 годах. Один из методов чтения предполагал поиск резонирующих слов и фраз между списком и "", который включал в себя поэтико-политический манифест о невидимой забастовке, высказывания, документы и изображения рабочих движений, связи забастовок с природой, воспроизводством и чтением. Таким образом, на первый взгляд формальный документ, не предназначенный для вдумчивого чтения, в ситуации иных, отличных от конвенциональных практик чтения, открывал новые возможности для анализа политических событий, преодолевал отчуждение между абстракцией текста и конкретностью исторических событий, находил разрывы в бюрократическом списке и позволял их пропустить через собственный опыт и сопереживание в коллективных практиках чтения.

Будучи политически ангажированной практикой, сдвиг в привычных способах организации чтения или методе чтения может стать точкой отсчета других социальных отношений, где именно "не-знание" привычных, конвенциональных форм чтения становится важным объединяющим фактором, снимающим практику исключения и иерархии, а само незнание — началом для трансформаций и поиска новых форм коллективной организации.